Безумный день ветеринара Крупнова
– Удалить глаз проще, чем вырезать семенник! – с апломбом заявил ассистентке Милочке доктор Иосиф Ященко, поглаживая голову спящего пуделя, обезображенную вздувшейся багровой опухолью. – Здесь поражение старое, значит сосуды уже частично некротизированы. Так что зовите хозяев через час, и желаю вам хорошей смены!
Врач Крупнов (для своих – Крупный) кисло покосился на коллегу. Он недолюбливал Ященко, так как тот был старше, опытнее и даже не пытался это скрывать. За глаза Крупнов называл Иосифа Ящиком, а когда был особенно зол, то «Доктор-Сыграем-в-Ящик». Коллега платил ему высокомерным презрением, впрочем, никогда не выходящим за рамки приличия. Только иногда, если у Крупнова попадался особенно тяжелый пациент, Ященко тихонько бормотал: «А я бы лечил его не так…». Врача это слегка бесило.
Когда старший товарищ ушел, Крупный злобно квакнул Милочке: «Что стоишь? Неси инструменты!» и пошел мыться. Милочка попросила хозяев пуделя прийти за пациентом через часик и побежала исполнять свои обязанности.
– Ну Ящик хренов! – ругался врач через сорок минут адской работы, вылавливая кровоточащий сосуд. – Простая операция! Накаркал, гад! Ткани рыхлые! Кровь не останавливается! Чтоб ему этот пудель во сне приснился!
Милочка тяжело дышала и добавляла наркоз. Пудель, удобно уложенный на грелочку, норовил проснуться, тяжело дышал и пугал докторов плохим ритмом сердца. Но хуже всего были сосуды глазницы. Изъеденные воспалением, они рвались под инструментами и орошали хирургов тонкими струйками крови. Крупный наглухо затампонировал глазницу салфеткой и стал подключать термокоагулятор. Успокоенный заявлением Ященко, он рассчитывал обойтись без этого неудобного аппарата. Увы, не получилось.
Наконец аппарат был подключен, Крупный вытер пот со лба стерильной салфеткой на корцанге и положил ее рядом. Милочка взяла зажимы наизготовку и посмотрела на доктора испуганными глазами.
– Ну давай, мать! – сказал хирург, взялся за салфетку инструментом и стал осторожно извлекать ее из глазницы. Милочка низко склонилась над головой собаки, приоткрыв от волнения рот. Это она зря сделала – первая струйка крови с убийственной меткостью попала ей на язык.
– Тфу! – взвизгнула Милочка. Крупный заработал коагулятором. По операционной поплыл запах горелой плоти.
– Ну вот, остановил, – вздохнул Крупный.
– Пынь, – сказал второй сосуд и выпустил очередную порцию крови в лицо Милочке.
– Да ё-моё! – заорала ассистентка, захватывая сосуд зажимом. – Я прям как в кровавой бане!
– Терпи мать, терпи! – закряхтел Крупный, вычищая глазницу. – Потом вытрешься, лови сосуд!
Тут он почувствовал, что по лбу у него ползет струйка пота. Держа коагулятор левой рукой, правой он схватился за корцанг с салфеткой и начал вытираться. Салфетка почему-то оказалась влажной и не столько впитывала пот, сколько размазывала.
– Блин, Гарик Иваныч! – обалдело уставилась на врача ассистентка. – Ты чем вытираешься?
Крупный посмотрел на салфетку. Это был тот самый тампон, который он извлек из глазницы.
– Ну ёжики-корежики! – заорал доктор. В этот момент владелец животного, пришедший ровно через час, открыл дверь. Его очень заинтересовали крепкие выражения, несущиеся из операционной.
– Ну как? – спросил он.
Крупный повернулся на звук. Владелец ойкнул и упал в обморок.
– Крупный! – завыла Милочка. – Ты зачем повернулся? Ты же на зомби похож, весь в кровище!
– На себя посмотри! – рявкнул Крупный. – Весь рот в крови, словно ты эту собаку ела!
– И что теперь делать? Кого, блин, спасать?
– Собаку, блин! Сейчас остановим кровь и займемся мужиком!
Милочке удалось наконец-то захватить упрямый сосуд.
– Замри и не дыши! – сказал ей Крупный. Он аккуратно захватил нитью причину своих несчастий, нежно перетянул и завязал узелок. Крови больше не было.
Доктор показал Милочке кулак, чтоб та не бросала зажим, взял владельца за ноги и поволок из операционной. Мужик оказался на редкость тяжелый, к тому же цеплялся курткой за проем. Кое-как распутав ситуацию, доктор выволок пострадавшего в приемную и с трудом распрямился.
– Блин, ну и тяжел ты, мужик! И что мне теперь с тобой делать? – спросил Крупный у владельца.
– Ой-ой… – раздалось из коридора. Крупный повернулся на звук, повторив ошибку. На него смотрела бабуля, сжимая в руках кошку. На бабулю смотрел маньяк с измазанным кровью лицом, зверским выражением глаз и бездыханной жертвой у ног.
– Ой-ой-ой! – громче заорала бабуля.
– Мяяя! – заорала кошка.
– Бабушка, не бойтесь, он всего лишь в обмороке! – попытался объяснить ситуацию Крупный, махая рукой на посетителей. – Сейчас я его приведу в порядок и вами займусь!
Бабуля поглядела на руку хирурга в кровавой печатке и пролепетала.
– Нет, я лучше попозже зайду!
Когда стих топот ног удирающей женщины, Крупный достал нашатырь и дал владельцу нюхнуть. Мужик чихнул и пришел в себя. Только он начал осознавать ситуацию, как из операционной раздался истошный вопль: «Крупнооов!!!»
Крупный бросил хозяина и побежал к собаке.
– Гарик! – уже шепотом заорала Милочка, когда Крупный ввалился в кабинет, ударившись плечом о дверь. – У него судороги!!!
– Да блиииннн!!!! – завизжал хирург. Быстро открыл шкаф, сбив лоток с инструментами, и вытащил ампулы.
– Держи собаку! Да что за день сегодня! Закопаю Ященко!!! Ей богу, убью и закопаю! Это он сглазил, старый пень!
Крупнов купировал судороги, доделал операцию, наложил швы. Пот с его лица смешивался с кровью и оставлял затейливые дорожки.
Пудель понемногу очухивался вместе с хозяином, которого Милочка отпаивала крепким чаем. Доктор умыл лицо и сидел в своем кабинете, тоже пытаясь прийти в себя. Руки у него тряслись, непонятно только от нервов или от того, что он волок тяжеленного хозяина. Наконец мужик с повеселевшим пуделем ушли, Крупный встал на ватные ноги и пошел собирать с пола инструменты. Все вроде были на месте, только корнцанг закатился под хирургический шкафчик. Доктор сделал шаг, нагнулся… И вдруг нога его уехала назад, голова вперед, а лицо с четким звуком впечаталось в дверцу.
– Да мать-мать-мать!!!! – услышала Милочка сквозь грохот.
Девушка бросила мыть чашки и побежала в операционную. Хирург сидел на полу, на нем и вокруг него валялись инструменты, одной рукой он держал покосившийся шкафчик, а другой – собственное лицо. Под глазом наливался синяк.
– Что с тобой? – озадаченно спросила Милочка.
– Поскользнулся, блин! – проорал Крупный, показывая на свои тапки. – Поехал как по льду!
– Вот это да, – заметила ассистентка, разглядывая подошвы Крупного. – Это ты еще легко отделался. Ты ж на глаз наступил. На удаленный хрусталик.
– А что он делает на полу? – завыл хирург.
– Загорает! Сам же его уронил вместе со столиком!
У Крупного просто кончились ругательства. Он приложил металлическую кювету к глазу и пошел отмачивать синяк.
Утром доктор Ященко с удивлением рассматривал физиономию коллеги. Она была не только мрачной и небритой, но еще и украшена темными очками. Хотя это помогало мало – подлый синяк сполз на щеку. Милочка уже проболталась про злоключения хирурга, и Иосиф не смог удержаться от подколки.
– Правильно говорили классики: око за око, зуб за зуб!
– Если ты сейчас же не заткнешься, то зуб будет твой, – прошипел Крупный и снял очки.
– Да ладно тебе, Гарик… Я же пошутил, – испугался Ящик. – Давай уже, иди домой. Желаю тебе хорошо отдохнуть.
Крупный проводил коллегу тяжелым взглядом и трижды плюнул через плечо, пробормотав: «Тьфу-тьфу, чтоб не сглазил, старый пень!».
Автор Евгений Барсов.
