Они могут быть очень большими и сильными. Они могут наводить ужас на посторонних. От их шагов содрогается земля, а от рычания небо начинает громыхать. Но в глубине души они маленькие щеночки, которые мечтают, чтоб их взяли на ручки и успокоили. Особенно когда на горизонте возникает самый страшный человек в мире. Имя ему – ветеринар 

 Грей – питбультерьер. В юности ему неудачно купировали уши, и мне пришлось на дому приводить их в порядок. Хоть анестетика я и не жалел, Грей запомнил: если в дом приходит дядя Женя – надо прятать голову. Иначе конец ушам! Он будет их нитками зашивать, а потом те нитки зачем-то выдергивать.

Грей вырос очень крупным песиком, и на прогулки ходил исключительно в наморднике. Это не всегда спасало ситуацию, ибо питбуль – и в наморднике питбуль, а все кобели на расстоянии рыка – его потенциальные соперники. Иногда он удирал от хозяина, чтобы ввязаться в неприятности. Намордник был крепким, хозяин – быстрым, но несколько раз меня вызывали обрабатывать раны Грея.

Пес не боялся ничего и никого, но, когда в дверь входил я, его уверенная бультерьерская ухмылка сменялась гримасой ужаса. Зверь быстро-быстро пятился в комнату, запрыгивал на кресло и зарывался в него, как мышь. Это происходило моментально: вот передо мной стоит собака, вот она пятится назад, а вот из кресла торчит толстенький зад с поджатым хвостиком. Грей следовал тактике черепахи: поджимал задние лапы под пузо, передними накрывал голову, а морду прятал между подушками кресла. И крепко-накрепко зажмуривал глаза. Если надо было сделать укол или измерить температуру, проблем не возникало. Но если раны были на голове…

Мы вдвоем с хозяином выковыривали собаку из кресла, как улитку из раковины. А потом пытались отлепить лапы, которыми он прикрывал свои идеальной формы уши. Когда голова наконец-то была освобождена, Грей бросал на меня отчаянный взгляд, снова зажмуривал глаза и начинал выть. Перекись водорода шипела на ране, а пес издавал заунывные звуки волынки. Он никогда не предпринимал попытку укусить меня или хозяина. Некоторые раны приходилось зашивать, но Грей даже не дергался: он просто лежал в позе эмбриона и выл. Когда процесс заканчивался, пес тут же становился самым счастливым на свете. Он носился по квартире, отталкиваясь лапами от стен, прыгал на меня и лизался как ненормальный. Разумеется, доктор всегда угощал своего пациента вкусным лакомством, и от этого Грей начинал носиться еще быстрее. Верхом счастья для питбуля был момент, когда я хватал его за дурную башку и прижимал к груди, чтоб он швы не сорвал. Тогда Грей расплывался в улыбке и вздыхал, как кит. А потом лез ко мне на колени, обвешивая одежду нитками слюны. И в этот момент его совершенно не волновало, что я чешу его многострадальные уши.

 Зенненхунд Левушка переболел энтеритом в 4 месяца. В клинику его не водили – носили на руках, настолько он был плох. Но песик выкарабкался и превратился в роскошного гиганта с длинной шерстью. На прививки Лева ходит каждый год, но ни разу не дошел дальше пятачка перед подъездом клиники.

Хозяйка выбирает теплый майский денек и звонит дежурному врачу. Старые сотрудники ее уже знают, а вот новым приходится все объяснять сначала. Дело в том, что Лева спокойно гуляет возле клиники, но стоит повернуть в сторону входа – шлепается на попу и отказывается вставать. Тащить огромного пса бесполезно: он упрямый и очень тяжелый. Поднять его может единственная команда: «Пошли домой!». Тогда Лева срывается и тащит хозяйку в сторону дома. Вот женщина и приноровилась: пока Левушка сидит в забастовке, выбегает ветеринар и делает ему прививку. Хозяйка отдает ветпаспорт, в котором лежат деньги, врач возвращается в клинику, ставит отметку, печатает чек и снова бежит к Леве. Такая вот вакцинация «на вынос». Левушка не против, что ему делают прививку, хотя он может в любой момент наступить ветеринару на ногу передней лапой или толкнуть плечом. Делает он это якобы случайно, не отрывая зад от земли, но на морде появляется все объясняющая вредная ухмылка. И, как и Грей, он ни разу не укусил ветеринара.

 Герда – немецкая овчарка. Что ей сделали доктора, никто не знает, так как новые владельцы нашли ее на шоссе. Но собака очень боится врачей. Любых, даже педиатров. Стоит на пороге появиться доктору, Герда исчезает, как привидение. Если это человеческий врач – никаких проблем. Но в случае с ветеринаром процесс лечения начинает приобретать детективные черты.

Как огромная овчарка может втиснуться в крохотный промежуток между стеной и шкафом, где и коту места мало? А Герда втиснулась, встав на задние лапы. Нашли ее только потому, что шкаф начал отчетливо трястись, когда мы к нему приблизились. Чтобы вытащить собаку, пришлось двигать мебель. В следующий раз Герда решила особо не фантазировать и просто залезла на полку в шкафу. Ее выдала одежда, валяющаяся на полу. В третий раз владельцы были начеку и закрыли все двери. Псина попыталась просочиться в стиральную машину. Влезла туда только голова и передние лапы, но Герда стояла как статуя, пока я делал ей уколы. Очень удачно получилось!

В клинике Герда ведет себя прилично только если сидит на руках у хозяйки. И плевать, что она больше хозяйки! В коридоре можно наблюдать веселую картину: в очереди сидят крупные дамы, чьи маленькие собачки бодро шуршат по полу, а миниатюрную владелицу Герды не видно из-под ее овчарищи. Эту милую пару мы стараемся принять как можно быстрее: очень жалко девушку, да и собаку тоже.

Вот такими робкими и пугливыми бывают крупные собаки. Я их даже понимаю: сам до ужаса боюсь стоматологов. А ваши любимцы как относятся к врачам? 

Автор — Евгений Барсов